ИНСТАГРАМИЛИ-ИНСТАГРАМИЛИ, ДА НЕ ВЫИНСТАГРАМИЛИ: КАК СЕКОНД СТОР SVLK РЕШАЕТ ПРОБЛЕМЫ ЗА СЧЁТ РАБОТНИКОВ
SVLK — московский эко-проект, сервис по вывозу ненужных вещей и секонд стор [магазин, который торгует бывшими в употреблении вещами].
Будучи частью франшизы SVALKA, которую основал Алексей Баринский, магазин в Измайлово в определённый момент убрал из своего названия гласные, не затрагивая содержание. Причина такой перемены кроется в новом владельце. Около года назад им стала Татьяна Сорочинская. В репортаже телеканала «Дождь» она рассказывает о нелёгкой судьбе малого бизнеса во время самоизоляции: с её слов, выручка магазина упала до 1% от привычного оборота. Предпринимательница жалуется, что раньше также не видела прибыли, преимущественно уходя в ноль.
Как говорит Сорочинская, все сотрудники SVLK — волонтёры, которые приезжают на работу в удобное им время и получают внутреннюю валюту магазина — «SVLK-рубли». «У нас накопилась аренда. Никто нам с ней не поможет. Сотрудникам тоже надо что-то заплатить за работу, заплатить за электричество, отопление и всё остальное», — продолжает Татьяна. Так что же всё-таки получают сотрудники: «SVLK-рубли» или реальные деньги? Как Татьяне удалось провести массовое увольнение «волонтёров» в один день?
Со слов владелицы, в магазине зарегистрирован единственный сотрудник — сама Татьяна, — но очевидно, что справиться в одиночку с задачами, вытекающими из декларируемых целей проекта, просто невозможно. Помочь себе в этом девушка призвала отца, Бориса Сорочинского, который ведёт в магазине финансовые дела. Он оказался настолько крепкой опорой, что с криками защищал свою дочь от жадных «волонтёров», требующих зарплату после нескольких месяцев задержек: «За свою дочь вас любого загрызу, со многими разделаюсь без всякого сожаления. Таня — такая же, как вы, живёт на зарплату, никаких наваров не имеет» [здесь и далее приводятся цитаты из аудиозаписей, сделанных работниками SVLK во время конфликта]. Вот как описывает ситуацию один из бывших сотрудников: «Нас обещали трудоустроить, периодически это упоминалось. Мы соглашались притворяться волонтёрами, о чём сами теперь жалеем».
Можно было бы списать все проблемы на «карантин» и на то, как пострадал от него малый бизнес, но задержки зарплаты на SVLK, по словам сотрудников, происходили регулярно с момента появления Бориса в магазине. Последняя задержка зарплаты была в начале марта и длится до сих пор. После введения «режима самоизоляции» сотрудников отправили в неоплачиваемый отпуск, который у них всегда был таковым по причине неоформленных официально трудовых отношений.
После смягчения карантинных мер Татьяна не торопилась открывать магазин и восстанавливать выручку, чтобы выплатить работникам хотя бы какие-то деньги после простоя. Первым делом она решила подготовить магазин к открытию, призывая сотрудников целую неделю приезжать на работу, бесплатно убираться и красить полы.
Не найдя отклика на свою необычную просьбу, Татьяна не растерялась и с первыми нотками обиды позвала на помощь друзей и уже настоящих волонтёров из социальных сетей. Видимо, смысл дружбы для Татьяны заключается в бесплатной работе, ибо в дальнейшем работодательница заявила, что она считала отношения с сотрудниками дружескими: «Они у нас здесь просто помогали».
После открытия магазина и появления выручки работники SVLK с нетерпением ждали зарплату. 16 июня, во вторник, который всегда был расчётным днём, выплат не последовало. Татьяна об этом не предупредила и никак не уведомила сотрудников о дальнейших планах по выплатам долгов.
Осознав ситуацию, коллектив заявил о невыходе на работу на следующий день, если всем не выплатят хотя бы часть долга. Возмущению Татьяны и её отца Бориса не было предела. Они заявили, что такая «выходка была последней».
В итоге вышедшим на смену раздали всего по 4000 рублей от общей суммы долга, которая у некоторых сотрудников доходила до 50 тысяч рублей. В тот день Сорочинские приехали в магазин и внимательно следили за работой вышедших на смену, раздавая задания и придираясь к тому, на что обычно не обращали внимания. После они пытались искать виноватого, подозревая в «заговоре» отдельно взятого человека и намереваясь его уволить.
Некоторые сотрудники лично интересовались у начальства датой выдачи зарплаты. Они объясняли руководству, что у них не хватает денег даже на общественный транспорт, не говоря уже о еде и об оплате аренды жилья. На свои жалобы они получали ответ, что зарплата будет на следующей неделе.
Суммарно у всего коллектива долг достиг 260 тысяч рублей. В приоритете у начальства была оплата аренды помещения. Это стало неожиданностью для коллектива, потому что ранее SVLK не платила за помещение по полгода, а на тот момент задолженность составляла всего 2,5 месяца.
У раздосадованных работников, оказавшихся в ситуации крайней нужды, возникали идеи забрать свои деньги любым путём. Однако такие мысли пресекались сознательной частью коллектива. Ведь в нашей стране существуют остатки завоеваний трудящихся, и невыплата зарплаты всё ещё считается преступлением. Коллектив связался с юристом и решил сообща требовать выплаты заработанных честным трудом денег. Но информация о планах сотрудников дошла до начальства, и тут началась настоящая война с «подлыми заговорщиками».
Матёрый бизнесмен Борис Сорочинский решил разобщить команду, в основном состоящую из молодых девушек, вызывая всех на ковёр по отдельности. «Можешь доказать, что ты здесь работала?.. Я тебе сейчас часть денег выдам, а ты опять пойдёшь права качать? Пойдёшь дальше гадить нам с Таней? Какую заработную плату? Ты о чём? Я тебя здесь никогда не видел!» — так разговаривает Борис со своими сотрудниками. Это неудивительно — по утверждению мужчины, бизнесом он занимается с 1989 года. Чувствуется закалка лихих времён!
Некоторым работникам угрожали увольнениями: «Про ваши заговорщические планы мы знаем. Если ты не перестанешь быть заговорщиком, пойдёшь искать себе новую работу... Планы мудацкие будешь строить — вылетишь». Поразительно, насколько нужно быть уверенным в себе, чтобы грозить потерей неоплачиваемого рабочего места.
Вечером 23 июня такое поведение начальства привело к крупному скандалу. На предложение написать расписку о выплате задолженности в полном объëме Сорочинские отвечали отказом. Хозяева магазина пытались уйти от предмета разговора, отвечая вопросами на вопрос, а в сложившейся ситуации обвиняли сотрудников. В какой-то момент Борис стал кричать, что не заплатит никому, но в итоге дал «честное слово предпринимателя», что рассчитается по долгам в ближайшие две недели. Всё закончилось демонстративными выплатами по 2–5 тысяч рублей — швырянием денег из собственного кошелька Бориса и массовым увольнением.
Вечер того дня Татьяна завершила, успокаивая себя бокалом вина, что запечатлела в своем инстаграме:
Работники видят ситуацию по-другому: «Заявления Татьяны об отсутствии денег кажутся абсурдными на фоне её нового маникюра, покатушек на иномарках в сторис и дорогих напитков из соседних заведений. В отличие от неё мы отказались от обеденного перерыва, чтобы сократить рабочий день и потому что на обед всё равно не было денег. Самое странное, что при возникновении конфликта нас упрекали в том, что мы не просили помощи. Но мы и не должны были просить ни о какой помощи. Платить зарплату — прямая обязанность работодателя. Борис, который по документам так же, как и мы, не является сотрудником, вообще не имеет права нас оскорблять, доводить девочек до слёз. На месте Татьяны мне было бы стыдно за поведение своего отца».
Спустя неделю о выплате долгов забыли. Татьяна игнорировала сообщения бывших работников и через третье лицо передала, что со следующей недели начнёт выплачивать уволенным по 6000 рублей каждый вторник. Но обещание не было выполнено. При этом Сорочинская активно набирала новый штат сотрудников, которые сейчас работают и стабильно получают заработную плату. 12 июля, спустя три недели после конфликта, бывший коллектив лично предоставил Татьяне досудебную претензию, где перечислены нарушения статей 67 ч. 2, 84.1, 129, 130, 140, 236 и 237 ТК РФ.
Есть мнение, что существуют отдельные проблемы вахтовиков, которые громят офис «Газпрома», курьеров, проводящих забастовку у офиса Mail.Ru Group, таксистов, бойкотирующих агрегаторы, нефтяников, заражённых COVID-19 и запертых на вахте, а также дворников, которым на треть урезают зарплату. Но, как мы можем убедиться, подобное происходит и в инстаграм-тусовке, где каждый третий — начинающий предприниматель, «человек, который сделал себя сам». Или мнит себя таковым.
Давайте определимся с терминологией: «малый бизнес» не равно мелкая буржуазия. Это не синонимы. Нас специально пытаются запутать. Мелкий буржуа — это тот, кого сейчас принято называть «самозанятый». У него если и есть помощники, то это один-два человека на подхвате. Основную работу он делает сам. Он трудящийся. Помощники получают в соответствии с вложенным трудом, а не стоимостью рабочей силы. Ведь труд создаёт больше стоимости, чем стоимость рабочей силы. Мелкий буржуа не эксплуатирует чужой труд.
Малое предприятие, по определению нашего законодательства, — это от 16 до 100 человек наёмных работников и до 800 миллионов рублей дохода. Так называемое микропредприятие — это до 15 человек и 120 млн. руб. дохода. Владелец так называемого «малого бизнеса», таким образом, — обычный капиталист. Он нанимает столько сотрудников, что может перестать выполнять функции своих работников. Нехватка капитала для конкуренции, организаторских навыков для руководства, конъюнктуры рынка для сохранения дела на плаву, «некрасивые» проценты на кредит –– всё это, по сути дела, ничего не меняет. Капиталист инвестирует и эксплуатирует наёмный труд пролетариев, а мелкий буржуа трудится сам и не эксплуатирует чужого труда. Именно в этом отличие. В конечном счёте даже функция руководства и контроля возлагается на наёмных работников. Капиталист инвестирует капитал и забирает прибыль.
Ещё вчера он работал продавцом, а сегодня вкладывает кровно заработанные (или кровно захваченные), начинает своё дело и становится «уважаемым человеком». Поначалу ему приходится выполнять много привычных обязанностей и вновь стоять за прилавком, как рядовому сотруднику. Если его цель — развитие бизнеса, придётся расширять штат, перекладывать обязанности на наëмных рабочих и становиться не самозанятым, а эксплуататором. Нанимая одного сотрудника, самозанятый сам вынужден трудиться половину рабочего времени, а то и столько же. Если он нанимает двух сотрудников, перестаёт выполнять возложенные на них функции и начинает руководить ими, то он встаёт на путь рядового капиталиста. После того, как он нанял четырёх, он уже точно является капиталистом, а не мелким буржуа. Прибыли вырастают, а вдобавок можно нанять менеджера, который будет руководить вместо него, освобождая ему время для попивания хорошего дорогого кофе в то время, как у его работников нет денег на еду. Предпринимательский талант!
Если руководитель не выходит за рамки малого бизнеса, у него сохраняется преимущество мобильности и адаптации к быстро изменяющимся условиям: например, возможность, нарушая закон, не оформлять трудовые отношения официально, гарантируя сотрудникам выплаты лишь одним честным словом. А под видом эко-проекта, как это делает SVLK, можно обеспечивать бизнес товарами, призывая людей безвозмездно отдавать ненужные вещи «в целях предотвращения загрязнения окружающей среды».
Приверженцы так называемого мелкого бизнеса
рассказывают сказки, что ведут себя по-скотски только монополии, особенно государственные или с участием государства. Нас убеждают, что «мелкий бизнес» нас оденет, обует, накормит и в космос отправит. Вместе с этим нам пытаются привить комплекс неполноценности, внушая мысль, что если человек не занимается «своим делом» (малым или не очень бизнесом), то он ленивый и не обладает «предпринимательским даром».
Что мы видим на практике? «Мелкий бизнес» не справляется. Это исходит из самой логики рыночной экономики: у него не хватает капитала. Сказки про «ответственность за самих себя» выливаются в требование помощи от государства во время эпидемий, кризисов и чрезвычайных ситуаций. Но как же просчитывание рисков? А взятие всех этих рисков на себя? Нам так долго твердили, что наёмный работник ничем не рискует (кроме угрозы голода и холода), а капиталист рискует всем. Мол, именно этот риск даёт ему право на прибыль.
Как много разговоров про ответственность бизнеса… А на деле нехватка капитала приводит к одному простому решению: не выплачивать сотрудникам заработную плату. Как только начинаются проблемы, они тут же обманывают своих работников, в нашем случае –– продавцов. Не справляясь с выплатой аренды помещения, тем не менее, метят в атланты. Крупному и малому бизнесу плевать на наёмных работников. Кому не плевать –– не имеют конкурентного преимущества и разоряются. Плевать на людей — это конкурентное преимущество. Таким образом, рыночная экономика рано или поздно ставит перед капиталистом выбор: бизнес или совесть. Кто выбирает совесть –– разоряется и перестаёт быть капиталистом.