Интервью с рабочим Воронежского вагоноремонтного завода

Вагоноремонтный завод (ВРЗ) в Воронеже начал свою историю в 1912 году с мастерских по ремонту вагонов. В послереволюционные годы реконструкция и передовые технологии превратили мастерские в крупный завод, который в 1931 году получил имя лидера немецкой компартии Э. Тельмана. На сегодняшний день это филиал АО «Вагонреммаш», крупнейший из двух. Второй находится в Тамбове. О том, как работается сейчас на этом предприятии, нам рассказал рабочий одного из цехов.

Расскажи, чем ты занимаешься на заводе?

Мы разбираем вагоны, готовим к сборке. Электронику снимаем, провода вытягиваем, аккумуляторы, распределительные ящики тяжёлые, по 195 килограммов. Вдвоём снимаем, подтаскиваем к дверям. Если торопят, то тащим к окну, поднимаем на подоконник. Там уже подъёмник принимает.

И начальство не беспокоит, что по Трудовому кодексу больше 50 килограммов за раз нельзя поднимать?

О чём ты, нет, конечно. Мы постоянно тяжести вручную таскаем.

Как ты пришёл в эту профессию?

До ВРЗ я успел поработать в разных местах. В 2006 году моя знакомая на заводе трудилась, она меня порекомендовала. В те годы это было престижное место, с улицы не попасть. Если в магазине я зарабатывал 2500 рублей в месяц, но на ВРЗ это были 5000-6500. Сразу в штат не брали, только на контракт на месяц. Потом продлевали, присматривались. Я остался в штате.

Сейчас такая же ситуация с трудоустройством?

Нет. Сейчас основной костяк разбежался из-за несоответствия зарплат тяжёлым условиям и нервотрёпке. Людей постоянно не хватает. Набирают всех, но мало кто остаётся.

Что изменилось?

Руководство в первую очередь. В 2015 году пришёл новый директор, и начался бардак. Директор к людям относится по-хамски, а организовать процесс не может. Зарплаты стали отставать от других предприятий. Выросла нагрузка. Особенно с началом СВО мы это ощутили. Нагрузка растёт, а зарплаты – нет. Люди стали уходить массово. На тех, кто остался, соответственно, ещё больше работы легло.

Руководство как-то пыталось исправить ситуацию?

Они стали платить аутсорсинговым компаниям. В цеха пригоняют то одних приезжих, то других. Без учёта культурных особенностей. Например, чеченцы работали. Ходили по заводу, как хозяева, напоминали военный отряд. Намаз совершали прямо в цехах. Конфликтов у нас с ними не было, но само присутствие напрягало, и для них эта работа непривычная. Бывало, заключённых привозили из исправительно-трудовой колонии. Сейчас с Донбасса приезжие работают. Руководство предпочитает покупать наёмников, а не платить своим. А наёмников ты так быстро не обучишь всему, и производительности нужной они не дают.

Зарплаты не поднимают штату?

Сейчас получше стало, с премиями, но это если сравнивать прошлыми годами. За такую тяжёлую работу да с современными ценами стоило бы тысяч двести платить, чтобы рабочий себя человеком чувствовал. Вот я в отпуск ходил, за полмесяца отпускных получил 47 тысяч. За премии каждый раз воевать приходится. У нас есть план по сдаче вагонов. Нужно закрыть 47 штук за месяц, чтобы на премию выйти. Мы постоянно все цифры в голове держим, считаем, сколько надо успеть в этом месяце, и какой задел оставить на следующий. Закроешь больше – премию больше не дадут, а в следующем месяце может до плана не хватить. Из-за этих подсчётов нервы сплошные. И каждый раз всё равно какой-то сюрприз. Есть у нас мастер на три участка, нормальная женщина. Начальство довело её, она уже жалуется, что на успокоительных постоянно. Так вот раз нам говорят, премии не будет. Мол мастер бумажку одну недоделала, вот из-за неё без зарплаты остаётесь. И её ещё премии лишили. А у нас все нормы выполнены. Мы требовали, чтобы норму засчитали и её тоже не штрафовали. То говорят, норму не закрыли, то ещё какую причину найдут. Вот ребят из цеха деревообработки в выходной работать выгнали, 4 ноября, так они ещё должны остались. Видите ли, на час раньше ушли. Так это выходной!

А как права отстаиваете? Все вместе, или кто-то один самый смелый?

Надо всем вместе, конечно, но не все на это готовы. Зато как потом радуются, когда премию получают. Я не знаю, как можно такими аморфными быть. Я когда несправедливость вижу – загораюсь весь. Я заработал, почему ты отнимаешь? Нас из старого состава мало осталось, мы и ходим к начальству всё время, требуем, доказываем. Вот был случай, выполнили мы план, а премии нет. Пошли требовать. Премию не дали, вместо этого на собрании сказали, что вот самая сильная бригада, лучше всех работают. Потом из отдела кадров пришли с фотоаппаратом, говорят, давай позируй для стенгазеты, будешь на проходной висеть. Начался цирк: «Туда встань, тут обопрись». Мне это зачем? Премию бы лучше дали. В другой раз мы пошли требовать, добились. Тогда на собрании нас при всех распекать начали: «Вот, посмотрите, как у нас некоторые премии выбивают». Чтоб нам вроде как стыдно стало.

Вы не боитесь начальства?

А что они сделают? Уволят? А кто сюда работать пойдёт? У нас опыт, высокая производительность. Новых не обучишь быстро.

А как с условиями труда дело обстоит? С оборудованием?

Да одно слово – бардак. Инструменты сами покупаем. Я уж сколько туда перетаскал со своих денег. И когда покупают, то хоть бы советовались. Дорогих кабелерезов набрали, по 800 рублей, они не режут ничего. Я сам себе на Озоне покупал за триста – отлично режет. Подъёмников у нас один на три цеха. А нужны постоянно. В вагонах много тяжёлого. Например, подвагонные аккумуляторные ящики. Их и снимать, и вешать надо с подъёмником, а мы вручную вытягиваем из-под вагона, гробим спины. Ящики стоят, пока подъёмник освободится. А директор потом проходит по цеху и орёт, почему ящики не повешены. И говоришь, что, если подъёмники будут, мы их хоть каждые пять минут вешать будем, а толку. Вложиться нормально в этот завод, золотое место было бы. Зато директор всё время заявляет, что он за порядок. А как у него порядок выглядит? Прошёл по цеху, посреди рабочего процесса придрался, что хомуты на полу. Их по окончании процесса убирают, а ему надо чтоб немедленно. Или вот разметку в цеху рисовали. Такие линии жёлтые на полу. По уму как надо: в нерабочее время пригнали специалистов, они нарисовали всё быстро, к началу смены всё высохло. Нет, у нас рабочий день, самый пик нагрузки, народу полно в цехах, а они полы разрисовывают. Нарисовали, кара проехала, всё размазала. Они опять рисуют. Ну не бардак?

Бардак. И как относятся рабочие к такому руководству?

Да всех он бесит. Ходит, орёт, за людей не считает. Сынка своего привёл ещё каким-то начальником. Тот не соображает ничего в производстве, только нос дерёт, а чуть что, звонит и «Папа, папа». Дома «папа», а в цеху по имени-отчеству положено. А вообще, непонятно, куда московское руководство смотрит, Овелян и Долгов [зам. гендиректора и гендиректор АО «Вагонреммаш» – прим. Сизифа]. Или они не видят, что тут происходит? Или их устраивает, что вместо развития бизнеса идёт просто экономия на рабочих. Зато, по слухам, директор себе комнату для снятия стресса завёл. Ванна у него там, массажный кабинет. Не удивлюсь, если ещё какие услуги.

А как с техникой безопасности обстоят дела?

Всё тот же бардак. По-хорошему, как всё должно делаться? По порядку, по плану. А нас нагоняют в вагон, и мы толчёмся, мешаем друг другу. Вот с коллегой работаем внизу, на колёсах. Внутри вагона другая бригада, спешат, из окон части оборудования тяжёлые выкидывают. Ну кричим им, чтобы на нас не сбросили. Некоторые тяжёлые узлы вешаются практически вручную из-за отсутствия специализированной техники вопреки всем требованиям безопасности.

Вы полностью вагоны разбираете?

Да, на переоборудование. Бывает, внутренняя обшивка остаётся, а бывает, вообще всё снимаем, одна коробка железная пустая. Когда потолок снимаешь, там пыль. Она накапливается за годы эксплуатации вагона, и вот эта пыль хуже, чем тяжести. Невозможно дышать. После разборки вагон уходит на сборку. Кроме обычных, делаем вагоны для инвалидов, детские вагоны. Поезд Деда Мороза делали у нас. На сборке тоже бардак проявляется. Вроде ОТК [отдел технического контроля – прим. Сизифа] есть у нас, но как-то несколько лет назад умудрились вагон сдать с не прикрученным карданом генератора. Поставили, но не закрепили. Поехал этот состав на станцию приписки, и по дороге вся автоматика отключилась. Пришлось отправлять бригаду в командировку, исправлять. Мы часто, когда видим едущий пассажирский поезд, шутим, что надо спрятаться – у нас ремонтировался, мало ли, что отлетит.

Да уж, и смех, и грех. У вас хоть перерывы бывают в такой работе?

Да, обед и перекуры. Есть будка специальная для этого. Ну, а как без отдыха? Иначе можно с ума сойти. На работу как на казнь каждый день. Нервотрёпка сплошная из-за бардака этого всего. Вот одного с деревообработки в реанимацию прямо с рабочего места увезли. Тоже перенервничал.

А как думаешь, поменять ситуацию можно?

Можно, но надо всем вместе. Чтобы единство в коллективе было. Пока мало активных, только вот и ходим за зарплаты биться.

Спасибо тебе за беседу.

Послесловие.

Расскажи, что случилось, раз ты разрешил нашу с тобой беседу всё-таки опубликовать?

Сложилась такая ситуация, что несправедливо пострадал наш мастер. Замечательный человек, отлично знает свою работу, на нашей стороне всегда. Но давление и хамство со стороны начальства привело к тому, что она на работу вся белая ходила, здоровье начало подводить. Последней каплей стало, когда бригаду попытались в воровстве обвинить. Нашли медь на участке и вместо того, чтобы разобраться в ситуации детально, обвинили ближайших. Мастеру всю душу вымотали, нам предложили по собственному написать – барин сказал «уволить», а уволить не за что, вот и понадобилось заявление. А мы писать не торопимся, с какой радости. Придумали – пусть доказывают. Да и интересно, как они нас уволят, и кто тогда работать будет.

И чем закончилась история?

Да сама-то история так и затихла, упёрлись они в нашу правоту, а осадок остался. Решили с товарищем уходить, да и мастер уже подумывала. Попробовали напоследок о повышении зарплаты поговорить с руководством. Но без результата, конечно. Собрали бригаду обсудить, чтоб уйти – так всеми. Показать начальничкам, чего их отношение стоит. Наш этап первый в производстве, и без нас бы весь процесс встал. Но не все решились, видно страх перед переменами пока сильнее. Ушли вдвоём с товарищем. Когда увольнялись, сказали начальству – жаль, не директору в лицо – всё, что думали. Культурно, конечно. И про отношение скотское, и про то, что платят копейки. Что за расценки такие – десять рублей за снятие тяжёлой детали в пыли, в грязи, а то ещё и в ароматах от пролитого при съёме биобака? Так что распрощались с этим заводом и вздохнули наконец спокойно. Потом и у мастера терпение кончилось, тоже ушла. И никто из нас без места не остался. А в довершение, уже после ухода, мы узнали, что старшую смены охраны Татьяну Терновых поймали на краже двухсот килограммов меди. И это именно она особенно дотошно всех рабочих на выходе проверяла, в цех всё время нос совала, высматривала, вынюхивала. Все нервы нам вытрепала, а сама…

Спасибо тебе большое за твою историю. Читателям желаем не бояться и бороться за свои права, поддерживать в этой борьбе своих товарищей. В руках рабочих сила, потому что прибыль, прибавочная стоимость делается именно этими руками.