Из разговора о светлой жизни в Мурманске 2000-х годов

С чего начался жизненный путь?

Родился я в средней полосе, в обычной деревне. Отучился в путяге [ПТУ] на древообработчика. И вот в 19 лет я окончил учёбу и решил поехать к брату, который тогда жил в Мурманске. Сразу по приезду стал искать работу, но меня поразили местные газеты, в которых публиковались объявления по вакансиям: там были нужны узконаправленные специалисты с 5-летним опытом, здоровые, высококвалифицированные-стрессоустойчивые. А какой у меня в 19 лет опыт?

Мне довелось устроиться в Мурманский порт плотником, но по факту начальство могло использовать меня как угодно. Место работы представляло собой огромный неотапливаемый ангар, а начиналась зима. Цех, который мы занимали, был обильно покрыт рельефами десятилетнего слоя пыли толщиной в палец. Примерно неделю мы только и делали, что пыль выметали. Спустя некоторое время нас познакомили со станками. Я даже сразу не понял, что это станки, воспринимая груду ржавого металла в углу «металлоломом». Но мастер с гордостью заявил, снимая кожух со старого, изношенного станка, аж 1950-го года, что это большая удача, что они нам достались — по дешёвке, почти даром! И удивился, почему я не радуюсь этому хламью. Станки стояли не прикрученные к полу, без какой-либо защиты — только открытый механизм. Вал работающего станка «скакал» во все направления. Я отказался работать.

А в чём состояла сама работа?

Делали времянки — такие домики из контейнеров для строителей. После отказа работать на станках меня отправили на пилораму. А пилорама, надо отметить, находилась на улице, прикрытая сверху только дощатой крышей от осадков. И вот в жестокий мурманский мороз надо было таскать брёвна и сортировать доски. Хоть мужикам и было наплевать на меня, но план нужно было выполнять, а с таким дохляком как 19-летний я, что не мог поднять и обмёрзшей доски — много каши не сваришь. Мужики сразу же стали отговаривать начальство.

В итоге меня перевели делать рамы для времянок. В ПТУ этому не учили. Что и говорить, программа образования там остановилась ещё в 70-е года. Впрочем, как и сейчас — лишь бы выпустить. Так что шуруповёрт и прочий электроинструмент, пришлось осваивать во время работы.

Каким был коллектив?

Часто нанимали неквалифицированных зоновских работников. Все зоновские были приучены к такому труду и не видели ничего плохого в нарушении их прав, трудовой дисциплины и техники безопасности. Они курили, травили зоновские байки, вводили сразу свои понятия и порядки. Работать порой приходилось по 12 часов, с получасовым обедом «сам найди чё пожрать». Однажды ко мне подсел один из их компании, и посетовав на то, что за 12-часовой день ничего не заработать, предложил незаконные формы заработка — «по-лёгкому срубить бабла» — как он выразился. Я отказался, и отношения были испорчены.

Какие были зарплаты?

Приблизительно от 7-ми до 15-ти тысяч рублей полной работы за месяц в 2002-ом году. Я отработал пару смен, и это был полный износ моего молодого организма. Еду было не найти, около завода был только ларёк с алкоголем. А деньги не могли обеспечить мне даже бедное существование.

Отработал я на предприятии месяц, и решил уйти, так как было очень сильно холодно. Я сказал, что увольняюсь, и ко мне подошёл инженер и сказал, мол, может я передумаю? И что в других местах много хуже, и что мне ничего лучше не найти, а потом добавил, что так-то они ко мне ещё по-доброму отнеслись, и взяли с меня не все штрафы. На мой вопрос как же жить на такие деньги он ответил даже не улыбаясь: «Тут некоторые люди на работе живут и получают в три раза больше. Если хочешь зарабатывать, нужно больше работать».

Как обстояло дело с жильём, питанием и в целом с жизнью в Мурманске?

Аренда квартиры была 7-8 тысяч в месяц. А жил я с братом и его подругой. В определённый момент, когда цены на продукты поднялись, собственник поднял и аренду. Нам пришлось искать новое жилье. Зачастую было так: то едим, то не едим. Иногда было полегче, но в основном — тьма беспросветная, плюс полярная ночь, крайний север всё же. Конечно, в городе можно было срубить бабла и по-лёгкому, тогда ещё не были запрещены так называемые «столбики» — небольшие помещения с игровыми автоматами и азартными играми. Местные пенсионеры зачастую оставляли там все деньги и умирали. Мой брательник как раз и работал на таком. Подзаработав таким образом деньжат, вошёл во вкус и стал обманывать казино. Хоть он и был мне братом, но я с ним не пошёл по скользкому пути. Однажды на него наехали и стали требовать деньги, брат сразу побежал в милицию, там ему предложили повесить прослушку. Но особо за его жизнь не радели. «Город-то прибрежный, морской, вывезут тебя в залив и утопят» — весело шутили милиционеры. Кстати об этом. Несмотря на то, что Мурманск — прибрежный город, и что рыбу ловили довольно хорошую, везде тухлятину продавали. Обычно норвежскую. А местную, ту, что более дорогая, везли в другие страны.

И что в итоге?

Я свалил к матери в деревню.