Темень. Часть 2. Чай. Свои. Сунь –цзы.

«Мощь – это умение применять тактику, сообразуясь с выгодой. Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут» - вот что остается в голове наутро, после запойного чтения в выходные. В который раз убеждаюсь, что необдуманное рвение это путь к прошлому, нежели к будущему.

Люблю чай. Всегда его пил и помногу. Есть хорошие сорта, есть плохие. Для меня любой чай – это чай, не важно, сколько он стоит, лишь бы был не пылью и дёгтем. Если тебе нужны новые ощущения, то лучше пить дорогой чай в одиночестве. Наедине с собой ты можешь оценить его качества и взвесить в своей голове ─ стоит ли он той цены, за которую он был куплен. Для запланированной встречи, или длительной беседы, или дискуссии подойдут только хорошо знакомые сорта чая, вкус которым понятен большинству. Пусть беседа будет тем букетом, которым хочется наслаждаться, а чай станет хорошим дополнением.

Но я предпочитаю «деловой» чай. Он всегда у меня под рукой, поскольку имеет идеальный баланс цена – качество. И пью я его везде. Везде от него польза, главное не жалеть его, поскольку чай – он как лакмусовая бумажка ─ проявляет людей. Заплатив небольшую сумму, получаешь гораздо больше. Сразу видно характер людей и отношение к тебе. Видно кто жадный, кто ворует, кто с пренебрежением к тебе относиться. Другие же, наоборот, на чайный голос отзываются добротой и уважением. Легче становится работать, общаться, решать проблемы, когда предполагаешь, что от человека ожидать. Главное не строить иллюзии и читать людей правильно. Бывает, что человек имеет негативные качества характера, но по сути он свой. Бывает, что грубый и неприятный человек, который явно не выказывает симпатии к твоей персоне, на деле может защитить тебя, поскольку не видит в тебе врага и для общего блага вступается за тебя, поскольку связан с тобой партнерскими отношениями или просто считает тебя « нормальным мужиком». Прочнее родственных уз, может быть только деловые узы.

Если подумать, то за уроки всегда придется заплатить. Материальный фактор тут играет первостепенную роль. Не надо думать, что бесплатное тебе достанется даром. Даже если и материально ты остался в избытке, то обязательно придется отдать время или свои силы. Главный вопрос: получишь ли ты радость после этого? Именно поэтому я стараюсь платить за неожиданное ─ деньгами, за ожидаемое ─ чаем, за то, что мне нравиться ─временем.

Свои ─ понятие субъективное. Самое смешное, что если из этого понятия убрать свою субъектную оценку, то сразу станет понятно, кто свои. Встречал людей, что на словах были своими, и проваливались на деле, но никогда не встречал людей, что подтверждали свой статус делом, а потом опровергали понятие « свой» словами. Если бы не было этого явного принципа, такого яркого в книжном слове, но такого мутного в практическом применении, то общество до сих пор бы прозябало в рабовладении. Смешной парадокс.

Темнота небосклона медленно занавешивала панорамные окна. Хотелось есть, хотелось пить. Как назло, порвалась конвейерная лента, и приходилось имитировать бурную деятельность. Зашел в будку мастеров, поинтересовался списками дополнительных смен. Вписали. Пора в «темный угол».

«Темный угол» - это закрытое на замок техническое помещение с открытыми окнами. Попадают туда через пожарную лестницу. Если застукают, то лишат премии. Когда работали за оклад, наказание было не таким страшным. Но все изменилось, когда поменялся хозяин. Всех перевели на сделку, и дополнительные часы перевели в разряд премии. Бывали случаи, когда во время очередной облавы находили кого-нибудь спящего здесь, и тогда снимали премию, несмотря на то, что человек отработал больше дополнительных смен, чем табельных. Таких людей называют здесь «погорельцы». У меня до сих пор это слово вызывает грустную улыбку и печальные воспоминания. Но я её называю на свой манер ─ «зона диссидентов», поскольку, на сколько тебя бы ни хлопнули, ты все равно приходишь сюда за тишиной и темнотой.

Для меня остается до сих пор загадкой ─ как сюда приволокли диван. Загадка из разряда египетских пирамид: вот есть сооружение из простого материала, и видно, что работа сделана руками человека, но как – для тебя остается загадкой. Вот простая вещь – диван в помещении, но есть несколько но:

1. Диван явно спи**или. Невозможно представить, как какой то дядя с единомышленниками протаскивает диван через проходную со словами: «нам он необходим в нашей проябовочной».

2. Раз спи**или – значит, должны были протащить через весь завод, под камерами, и не спалиться. Представил, как Том Круз ломает систему видеонаблюдения, вырубает охранников на проходной, даёт взятку подкупленным шакалам, и все это для того, чтобы спасти боевой дух работяг. И всё это под бодрую музыку. Спасибо тебе, дорогой ты наш товарищ с позывным «Кукуруза».

3. Габариты дивана не совпадают с размерами пожарной лестницы. Да и через «облавочный» вход он явно не пролезет, поскольку открытые двери перегораживают проход, выходящий в узкий коридор комнат – лабиринтов.

Сознание переключилось на другие думы. Перестали наказывать и патрулировать нычки. Это нехорошо. Так бывает перед Новым Годом. Никого не наказывают, потому что не хотят портить людям настроение и потому, что в очередной раз не скажут об урезании премии, поскольку что-то опять не сделали по плану. Но сейчас не Новый Год. Связано ли это как то с вирусной эпидемией, пока неясно. Возможно, скоро будет аудит.

Приходили прессовщики. Курили. Забрали из сломанного электрощита спиды. Может, ещё кто то приходил – не знаю, я заснул.

─ Братишка, ты не хорошо со мной поступил, ты меня опрокинул, – в окне появилась голова Рыжего. Спросонья я его не признал и подумал, что прессовщики не досчитались «витаминков» и теперь подозревают в чем-то меня.

─ А? Ааааабчем вопрос? – выдавил я.

─ Ты все шабашки забрал, причём с моего участка. Ох*ел, что ли?

─ С х*я ли баня погорела? Мне что предложили, то и взял. Я е*у, когда и где ты шабашишь. Пойдём к мастерам, перепишем?

─ Да е*т, очкарик уже разнарядку подписал. А мне теперь что? Б*бу пососать?

─ Да бл*ть, давай попилим? Один х*й через табельщиков платят.

─ Ага, а на*уя мне этот геморрой? Ты за моей спиной в крысу сыграл, опрокинул, а теперь заднюю сдаешь. Не делаются так дела.

─ Б**ть, Рыжий, ты сейчас говно на вентилятор кидаешь. От меня- то чего хочешь?

─ Да уже ни**я!!! Зашел сказать, что пацаны так не поступают. Если и дальше будешь вести себя, как гнида, то проблем схватишь. Нинадо себя вести так, надо с пацанами по пацански, е*та.

─ Вот щас из-за ху*ни проблемы. Если шабашки нужны – то давай я к Ане схожу, взад-назад распишемся. Х*ли Му-Му еб*ть?

─ Да е*т, не в шабашках дело, а в отношении. Потом побазарим.

Рыжий скрылся в окне. Пора до слесарей дойти. Чтобы просто так не бегать, взял на заточку ножи. Шестерёнку так и не выточили, поэтому, закончив дела с точильным кругом, пошёл на участок пить чай. Когда только уселись и начали травить анекдоты, прибежала Аня и, обвинив нас в безделии, отправила переделывать брак. Бригада заметно приуныла, поскольку простой оплачивается за две трети, а работать придётся как за полную смену. Причем еще и до конца смены оставалось полтора часа, а надо сделать работы много. Старинная русская традиция – за*би за*банного. И поскольку мы великий народ, то мы чтим наши традиции.

В душ ушли через пятнадцать минут после окончания смены. Настроение было паршивое. К воротам проходной я подходил, ощущая себя сиротой, поскольку вокруг не было ни души. Если еще и транспорт весь уйдет в депо, то будет вообще обидно. Выйдя на улицу, я чуть не поскользнулся и почти упал в лужу. Грёбанный гололед. Мои печальные думы прервал Рыжий.

─ Братан, нехорошо получилось. Давай разрулим нормально?

─ Да х**ня вопрос. А ты чо тут тусуешься? Все съ**ались по домам.

─ Да я машину прогревал.

─ Ясно.

─ Пойдем, поговорим по пацански.

─ Насчет чего?

─ Ну ты, получается, меня опрокинул. Да за мной тоже косяк имеется, базару ноль. Но ты меня терпилой определил. Давай так, ты мне филок забашляешь и разъедемся?

─ Ну, пойдем, поговорим.

Последний раз я «поговорил», когда учиться в город поехал. Возвращался я тогда с гулянки в общежитие и увязалась за мной шпана. Тогда не особо было представление сформировано о человеческой жадности. Но в ту пору из каждого телевизора показывали бандитские сериалы. Менялось общество и менялось представление о мире у подрастающих мальчишек. К тому же местность, где мне посчастливилось родиться, была богата лесом, а так же исправительными колониями разной категории. Поэтому представления о чести, слове и месте в этом мире преподавались сурово. Единственное, что я не учёл, покидая пенаты, то, что уроки мне преподавали «свои», поскольку были они мне земляками. Встретившись же с аборигенами, я по наитию принял их за своих и виделось мне, что они мне тоже земляки. Какое же было у меня удивление, когда по прошествии пяти минут, после того, как я сказал, что я не местный, местные джентльмены прервали внезапно беседу ударом импровизированной колотушкой о мой подбородок. Помню, проснулся я уже утром с сотрясением, сломанной челюстью и полным ртом запекшейся сукровицы. До сих пор имею дефект речи – когда челюсть устает, то трудно проговаривать сложные слова.

─ Братан, ты пойми, я зла на тебя не держу. Просто, нехорошо получается.

Ждал у проходной. Не ну, если бы хотел въ**ать, то в темном углу бы уже въ**ал. Ждал, пока я с завода выйду. Походу не один. Ведет на пустырь, где нет света.

─ Давай завтра, а то я на транспорт опоздаю.

─ Да я тебя на машине подвезу.

Рыжий заходит за спину. У меня схватывает живот. Давно я не дрался. Года четыре назад. Б**ть, надо действовать наверняка. Ошеломить одним ударом. Сильно ударить не получится – поскользнусь и запинают. Надо бить кастетом. По корпусу не выйдет – утонет в куртке. В голову тоже не вариант – могу покалечить. Надо шипом и по касательной.

Крюк с полуоборота. Кровь брызнула на лед. Походу оцарапал ноздрю. А теперь бежать. Бежать быстро, но красиво. Я б**ть, Плющенко. Я, б**ть, Плющенко. Раз, Два, Три. Трамвай. Запрыгнул. Вроде не догоняют. Страшно, с*ка. Руки трясутся. Надо выдохнуть и успокоиться. Пробил билет. Домой. На работе не тронут, там свои. На улице тоже не подойдут, если есть мозги. Пасти тоже вряд ли будут, калибр мелковат.

Человек все подстраивает под себя. Любые явления он старается трактовать в свою пользу. И то, что не вписывается в рамки, он намеренно закрывает оправданиями. Меркнут устои, если на горизонте замаячила польза. Если рассматривать вещи со стороны выгоды, то станет понятно, что любой закон и понятие будет трактоваться в пользу выгодополучателя. Если смотреть под таким углом, то юрист и гопник – мало чем отличаются. Форма разная, но суть одна.

Эх, Рыжий, боком тебе вышла постоянно стрелянная мелочь и постоянно пи**еный чай. А ни**ёво по началу блатовал.